Как казнили в СССР. Интервью с палачом

В бывшем СССР тема исполнения смертных приговоров была закрытой.

Непосредственные же участники этого процесса давали «подписку о неразглашении». Но сегодня того государства и органов,которым они давали подписку,нет. И человек,более двух с половиной лет приводивший в исполнение смертные приговоры в Азербайджане,бывший начальник учреждения УА-38/1 УИТУ МВД Аз ССР Халид Махмудович Юнусов рассказывает:

— Обычно из Верховного суда нас заранее предупреждали о таких заключенных,к нам они поступали только после вынесения им смертных приговоров. Это сейчас на каждого заключенного наручники одевают,а тогда только на приговоренного к смертной казни. Я как начальник тюрьмы был обязан его принять,предложить написать прошение о помиловании,если же он считает приговор необоснованным,мы — я и другой сотрудник,который в тот момент оказывался рядом,составляли акт об отказе осужденного написать прошение о помиловании,которое отправляли так же,как и заявления с просьбой о помиловании,прокурору по надзору в прокуратору республики,которая в свою очередь направляла все эти заявления в президиум Верховного совета вначале республики,а потом СССР. Там существовала специальная комиссия по рассмотрению. Пока она рассматривала заявление осужденного,человек находился у нас.

— Сколько обычно проходило времени с момента вынесения приговора до приведения его в исполнение?

— По-разному:три месяца,шесть,бывало,и до года. Из Министерства внутренних дел приходил специальный пакет с указом Верховного совета,в котором примерно говорилось:«Ваше прошение о помиловании рассмотрено…» В таком случае смертную казнь заменяли на пятнадцатилетнее тюремное заключение. Или же:«Приговор привести в исполнение». Мы вызывали заключенного и объявляли ему это.

За тот срок,что приговоренные находились у нас,они менялись до неузнаваемости. Если вначале они еще на что-то надеялись,то потом день за днем… Они каждый шаг различали. Пятый корпус Баиловской тюрьмы,куда сажали смертников,был очень маленький.

Существовал специальный приказ под грифом «совершенно секретно» (я сейчас его номер не помню),который находился у начальника тюрьмы. Согласно этому приказу МВД СССР,смертников следовало содержать в одиночных камерах,в исключительных случаях по два человека,если мест не хватало. Это сейчас по пять-шесть человек запихивают. Раньше не положено было,так как это могло привести к всевозможным эксцессам.

В пятом корпусе контролеры,чтобы исключить возможность их общения с заключенными,сговора с ними или мало ли чего еще,проходили спецотбор для работы со спецконтингентом. Смертникам,как говорится,терять нечего,убывают на тот свет. А утечки информации быть не должно. Я давал подписку о неразглашении этой тайны,но сегодня нет тех,кому я ее давал,нет ни Советского Союза,ни МВД СССР…

— К приговоренным к смертной казни родственники допускались?

— Только с разрешения председателя Верховного суда.

— Случалось ли за годы вашей работы,чтобы смертник умер до исполнения приговора?

— У меня за неполные три года был всего один такой случай. По делам «мейветеревез»,например,по пятьдесят человек сажали. По этому делу был и приговоренный к расстрелу. Но у него обнаружился рак горла,от чего он и умер.

— Как часто выносили решения о помиловании?

— Таких случаев было два. Например,помню,помиловали молодого парня из Белокан,он одного убил,а другого тяжело ранил.

Дело было так:пришел он только из армии,двадцать один год,работал трактористом. Пашет землю,подъезжает к нему то ли главный инженер,то ли еще кто из начальства:«Чего ты не так вспахал…»,и заругался на него матом.

Парень схватил монтировку и размозжил ею череп,ранил его шофера,поспешившего на помощь,тот получил тяжкие телесные повреждения.

Он не стал писать прошение о помиловании,заявив! «Виноват — пускай расстреливают. Мат мы не прощаем». Я позвонил прокурору по надзору,который,увидев его,решил,что парень должен использовать свой шанс. «Отсидит пятнадцать лет,— сказал он мне,— в тридцать шесть выйдет,молодой еще будет». Он уже,наверное,вышел…

— По телевидению показывали,как человек проходит в специально отведенную комнату,встает спиной к двери,на которой открывается форточка,и ему стреляют в затылок…

— У нас было не так. У нас убивали очень жестоким способом. Сама процедура была не отработана. Я даже по этому вопросу обращался к министру МВД. Он обещал направить меня в Ленинград,где была другая система,но его убили.

Делалось это так и до меня,и мне тоже,как говорится,по наследству передали. Происходило все ночью,после двенадцати часов. Обязательно должны были присутствовать начальник тюрьмы,прокурор по надзору — может,мы какого-нибудь подставного расстреляем,а преступника отпустим за миллионы.

Кроме тех,кого я назвал,при исполнении приговора должны были присутствовать врач — начальник медицинской экспертизы,который констатировал факт смерти,и представитель информационного центра,занимавшегося учетом.

Мы составляли акт — обязательно я и один из участников группы,которая исполняла приговор. В МВД республики была такая специальная засекреченная группа,которая состояла из десяти человек. В те годы,что работал,в ней я был старшим. У меня было два заместителя. Первый заместитель приговоров в исполнение не приводил — боялся крови. Он до этого работал где-то в ОБХСС,а потом пробрался сюда на должность зама начальника тюрьмы.

Другой потом умер,видимо,на него подействовало это все. Мой заместитель должен был по положению хотя бы раз в течение квартала заменять меня,чтобы я мог как-то отвлечься от этого кошмара. У меня за три года работы было человек тридцать пять. И ни одного квартала,чтобы никого… Один раз было шесть человек…

Забирая осужденного на исполнение приговора,мы не объявляли ему,куда ведем. Говорили лишь,что его прошение о помиловании указом президиума Верховного совета отклонено. Я видел человека,который в тот момент поседел на глазах. Так что,какой бы внутренней силы человек ни был,в тот момент ему не говорили,куда ведут. Обычно:«Иди в кабинет». Но они понимали,зачем. Начинали кричать:«Братья!.. Прощайте!..» Жуткий момент,когда открываешь дверь того кабинета и человек стоит,не проходит… «Кабинет» небольшой,примерно три метра на три,стены из резины. Когда человека туда заводят,он уже все понимает.

— Весь кабинет в крови?

— Он весь закрыт,наглухо,только маленькая форточка. Говорят,даже когда барана связывают,он понимает зачем,даже слезы на глазах бывают. Люди реагировали в тот момент по-разному. Бесхарактерные,безвольные сразу же падали. Нередко умирали до исполнения приговора от разрыва сердца. Были и такие,которые сопротивлялись,— приходилось сбивать с ног,скручивать руки,наручники одевать.

Выстрел осуществлялся револьвером системы «Наган» почти в упор в левую затылочную часть головы в области левого уха,так как там расположены жизненно важные органы. Человек сразу же отключается.

— В вашей практике было,чтобы человек в тот момент уклонялся от пули?

— Нет,нас же было двое или трое. И потом,надо же умеючи стрелять,чтобы он сразу умер.

— В фильмах встречается сцена,в которой приговоренный внешне спокойно становится на колени,опускает голову,если это женщина,то даже убирает с шеи волосы. В действительности так тоже происходит?

— Был случай:дядя и племянник — скотокрады — убили двух милиционеров. Одного из них не сразу,так как тот умолял:«Не убивайте,у меня трое детей и еще двое детей моего умершего брата…» Негодяи,я таких просто за людей не считаю.

Смотрю на парня,а он:«Это дядя,не я». Дядя ранее пять раз судим был,здоровяк,у него шеи не было,мы на руки не могли наручники надеть,такие запястья широкие. Однажды он,отжимаясь,под потолком повис и тревогу поднял.

Стражник открыл камеру,он бросился на него. Тогда мы на него вчетвером навалились…

В общем,завели дядю в «кабинет»,а он никак не хотел на колени становиться,пришлось применить силу,сбить с ног. Он упал,ударился головой о бетонный пол… Ему всадили семь пуль,голова у него была размозжена,мозги во все стороны. Я даже подумал,что халат надо было надеть… Он же еще дышал,здоровяк. Ему не преступником надо было становиться,а как-нибудь на добро свои способности использовать. В общем,дышиг… Вдруг меня,сам не знаю откуда,осенило — подошел,под лопатки два выстрела ему дал,в легкие.

Потом племянника привели. Он,как увидел труп,тут же упал. Врач констатировал:«Не надо,уже готов…» Мы на всякий случай сделали три контрольных выстрела…

После такой работы я порой по неделе в себя прийти не мог. Сейчас рассказываю,а вся эта картина перед глазами стоит…

— Бывали ли случаи,когда вам становилось жаль приговоренного к смертной казни?

— Был директор соколимонадного завода в Белоканах Лимонады с его завода на съездах фигурировали. Но потом что-то случилось,ему «дали» хищение,он долго сидел в тюрьме,был очень набожный и справедливый человек. Разрешили ему молиться,дали маленький коврик. Пять раз в день намаз делал. И говорил старшине (они в хороших отношениях были):«Я знаю,меня расстреляют».

Когда повели его на расстрел,даже наручники не надели. Он сам спокойно лег и сказал:«Я знаю,что по справедливости».

Я,например,против того,чтобы за хищения давать смертную казнь. Вот был из Нахичевани один человек,отец одиннадцати детей. Мы рассуждали тогда между собой:«Ну,расстреляют человека за хищение,а у него столько детей. Как они вырастут? Кто будет их кормить? И потом,это же одиннадцать врагов этого государства,общества».

Когда пришло на него помилование,ему на пятнадцать лет заменили,он свалился прямо под ноги. Я подсчитал,что ему оставалось отсидеть четырнадцать лет и столько-то дней,сейчас не помню уже,сколько. Привели его в чувство. «Я не за себя,— говорил он,— за одиннадцать детей».

— В «Аргументах и фактах» была статья:«Кто,где и как совершает смертную казнь». Там о «шансах палача» было написано,что они с ума сходят,теряют рассудок…

— Понимаете,я этих расстрелянных за людей не считаю,подонки! Я хотел даже себе картотеку сделать,но потом сказал:«Ну их к черту!..» Вот посмотрите на фото этого казненного.

— Молодой. А что он сделал?

— Изнасиловал и убил свою дочь. А вот на этом фото — Рамин. Он со своим напарником убил шофера автомашины и тело бросил в канаву. Они у автовокзала брали клиентов,начинали разговор,если замечали по ходу,что человек состоятельный,то заводили в какую-нибудь глухомань,убивали и труп выбрасывали…

Этот Рамин прежде в колонии сидел,пять судимостей имел и там еще одного человека проволокой убил. На него быстренько пришло решение…

Родственники расстрелянных приходят,а их уже нет. Был у нас такой «философ»,на следующий день после гого,как его расстреляли,пришел его отец. Суббота была,он зашел ко мне на прием:«Видел во сне,что одеваю его в белое…» — он почувствовал. «Нет,— говорю,— не волнуйся,его взяли в Верховный суд,обращайся туда».

Был еще такой случай. Двоих должны были казнить,а накануне один из них спросил меня:«В отношении меня ничего нет? Видел сон,что уводят меня…» Я как раз получил пакет,в сейфе он лежал. Вскрываю,а в нем их фамилии. Как это назвать?

— Но почему родственники не должны были знать,что человека уже нет в живых? Взять тело и похоронить самим?

— Не знаю. Может быть,чтобы не ожесточать людей… Вот байки рассказывают,что в Сибирь посылали,на рудники. Эго надежда какая-то… Но место захоронения не говорили.

— А где оно было?

— Двадцать лет уже прошло с тех пор. Тогда было рядом с одним из кладбищ,в 40–50 километрах от Баку.

— А что сделал «философ»?

— Он преподавал в одном из районов. Познакомился поближе со своей ученицей-десятиклассницей,обещал жениться,отвезти в Баку и фактически с ней сожительствовал.

А через какое-то время она услышала,что он сватается к другой девушке. Сказала,что пойдет жаловаться на него в партком. Тогда он взял гантель,завел ее к Ганлы-гель,убил на берегу озера и бросил труп в воду. Он долго отпирался,но потом ему доказали. Умудрился в камеру томик Ленина пронести. И скажу,у него «сзади сила была». Два раза получал из Москвы телеграммы о приостановлении исполнения приговора.

Вот этот (опять фото),смотрите,молодой парень,уроженец Гянджи,пятьдесят пятого года рождения,беспартийный,восемь классов образования,холостой,ранее судим несколько раз. В Саратове совершил убийство шестидесятитрехлетней гражданки,предварительно изнасиловав ее. А затем убил своего армейского друга,завмага.

В тюрьме пытался бежать,он,дурак,не знал,что двери запираются двойными ключами,один находится у контролера,а другой у меня. Без двух ключей никак не откроешь. Дежурным был один старослужащий,последнее дежурство было у него,мы ему даже почетную грамоту приготовили.

Попросил парень у него воды. Охранник не должен был открывать,но просто человечность проявил,открыл «кормушку» и протянул воду в пластмассовой кружке. Парень схватил его за шинель,хотел вывернуть,заломить руки и взять ключи. Но старшина уже двадцать пять лет прослужил,опытный был,шинель оставил у него в руках,вывернулся и тревогу поднял. Тот,как оказалось,умудрился арматуру приготовить,хотел убить этого старшину.

Вот Велиев Гамид (показывает фото). Это человек? Ночью убил жену,трехлетнего и годовалого своих детей. Она ему якобы изменяла. И как такого типа жалеть?

— Рассказывали вы и члены вашей группы кому-нибудь,какой работой занимаетесь?

— Никогда. Работаю в тюрьме,и все.

— А ваши близкие знали?

— Жена у меня догадывалась. Бывало,приходил домой сам не свой. У нас даже в уставе статья была,по которой за каждое приведение приговора в исполнение положено было двести пятьдесят граммов спирта. Я вам что скажу:я ни до этого,ни после даже курицу не резал,не могу.

— А почему вы пошли на эту работу?

— Понимаете,назначили. Я шесть лет до этого ловил взяточников. Надоело,только врагов себе наживал. Начальство,зная мою работоспособность и принципиальность,отправило меня в отдел спекуляций и сельского хозяйства. Меня кидали на каких-то тузов моими руками гробить их. Ну,одного,второго я угроблю,а потом мне автоаварию устроят,и все.

Замминистра внутренних дел Азербайджана Кязимов,курировавший тогда эту область,отправляя меня уже на эту работу,спросил:«А ты не боишься?» Я ответил:«Я на железной дороге работал,там трупы людей приходилось собирать,фотографировать,бывало,по кускам собирал». Он знаете что сказал? «Это мертвых людей. Ты молодой еще». Мне тридцать пять лет было.

А работа как в армии — кто послушный,на того и грузят. Это жизнь такая. Я говорю:«А что? Приговор будет,так что все на законном основании».

Только потом я задумался над этим вопросом. Это же фактически узаконенное убийство. Государство судит человека за то,что он убил другого человека,а само в то же время становится преступником.

— Но вы же сами только что сказали,что почти все они вызывали у вас чувство омерзения и,по-вашему,достойны смерти. Или надо было,чтобы они и дальше убивали других?

— Я бы казнил отъявленных убийц Но если человек убил по неосторожности или в порыве гнева,то нет. За экономические же преступления вообще расстрел не должны давать.

— Обычно в фильмах у смертников спрашивают:«Ваше последнее желание?» В действительности тоже так бывает?

— Одним из первых расстрелянных у меня был молодой парнишка,из городских. Он дядю своего убил,а потом воткнул пальцы трупа в розетку,якобы тот от тока умер. Когда его в последний раз вызвали на допрос,спросили:«Какое будет последнее желание?»,формально обычно спрашивают. Он попросил папиросу. Желание-то спрашивают,но кто его выполняет? Если попросит закурить,то да. А если захочет застолье?.. Это же нереальные вещи.

— Ну,может,попросит передать что-то близким или последний раз увидеться с кем-то?

— Нет,у меня таких случаев не было,только про сигарету помню.

— Вы рассказывали о случаях,связанных с мужчинами. А женщин приходилось расстреливать?

— При мне женщин не было.

— А почему вы так мало работали — всего три года?

— После убийства министра МВД Арифа Гейдарова произошли перестановки. Но вообще-то на этой должности долго не работают. Со слов старослужащих я слышал,что один из работающих до меня в связи с этими расстрелами получил психическое расстройство. Тогда приказ был:кто сверх «потолка» проработал пять лет,давали звание полковника. В дома отдыха отправляли,были такие в Подмосковье,но лично я там ни разу не был.

— Начальник тюрьмы обязательно должен был принимать участие в приведении в исполнение смертного приговора,или это только вам было поручено?

— По уставу начальник должен был быть обязательно.

— А как вы сами все-таки думаете,есть какие-то особые качества,которые требуются людям на этой работе,ведь не каждый же сумеет?

— Над этим я тогда не задумывался. Потом уже понял,что это узаконенное убийство. Ведь и Коран,и Библия говорят:«Жизнь дана Богом и Богом отбирается»… Согласен,Совет Европы правильно требует ограничиться пожизненным заключением,но это же нужно обеспечить…

— Бывали в вашей практике случаи,когда только после исполнения приговора становилось известно,что казнили невиновного?

— В моей не было. Вообще,в Азербайджане я о таком не слышал. Судебные ошибки или фальсификации дел были. Про Чикатило читал,что там вначале расстреляли невиновного человека. Недавно слышал по телевизору про электрический стул в США:за столетнюю практику его использования двадцать пять человек было казнено ошибочно. Нет,лучше отпустить сто виновных,чем осудить невиновного.

— Может приговоренный к смертной казни попасть под амнистию?

— Нет,у нас система другая.

— В литературных произведениях и кинофильмах перед приведением приговора в исполнение осужденному дают возможность встретиться с муллой или священником,которые наставляют его,отпускают ему грехи. Это практиковалось?

— Ну что вы. Люди в те времена,когда свадьбу справляли или поминки,боялись муллу позвать,из партии могли исключить.

А насчет литературы… В той же статье в «Аргументах и фактах» писали:«Теряют рассудок и палачи. Психиатры утверждают,что редкий человек может остаться в своем уме после четвертого по счету убийства. Так что исполнителя приговора тоже ждет жестокое наказание». А вот у меня тридцать пять было.

— Пишут еще,что тем,кто должен привести приговор в исполнение,не разрешается общаться со смертниками,чтобы у них не проснулись по отношению к ним какие-то дружеские чувства. Это так?

— Нет,я общался,но как положено. Следил за тем,в каких условиях содержатся. Заключенный мог сказать,что у него болит,я должен был вызвать врача,он же человек. Но другого общения не было,в кабинет я его не приглашал чай пить.

— Можно определить среднюю возрастную категорию казненных?

— Я не следил за этим,но в среднем,наверное,лет тридцать — сорок. Молодые раза два попадались. Самому старому было шестьдесят три года. Он бросил семью,женился на другой женщине. У этой женщины была дочь,которую он вначале изнасиловал,а после придушил. Когда мать девочки — его жена — пришла,он ее тоже убил.

— Отличаются условия содержания смертников от условий других заключенных?

— Да,у них многое иначе. Им передачи не положены,общения с внешним миром нет никакого,гулять не выводят,только раз в сутки в туалет. И все.

— Вы сказали,что согласны назвать для печати свою фамилию. Вы не думаете,что,может,ваши дети не захотят,чтобы об этом кто-нибудь узнал?

— Дети,как говорится,за отца не отвечают,и отец за детей не отвечает. Это мое,эту школу я уже прошел,эту жизнь уже прожил,ее уже никто у меня не отнимет. Понимаете,это было! Зачем я должен скрывать? Я считаю,что каждый нормальный человек знает,где и что делается,или хотя бы должен знать. Зачем людей обманывать,пусть правду знают.

— А на оплату эта работа влияла?

— Да. Платили больше. По 100 рублей членам группы и по 150 рублей непосредственному исполнителю раз в квартал.

— Вы,наверное,не верите в существование загробного мира,бессмертие души,поскольку видели тридцать пять смертей. У вас после этого изменилось отношение к человеческой жизни?

— Понимаете,когда перед исполнением читаешь смертный приговор,узнаешь,что он сделал,это туманит сознание. Я представлял,что он так мог поступить с моим братом. И такой гад должен по земле ходить?..

А цена жизни… Цену жизни он сам себе определил… А что до моей жизни,я понял,что мне просто тяжелая судьба выдалась. Я знал,что люди сидят и на должности похлеще,и знают меньше меня,может быть,и хуже меня,но им повезло. А мне вот грязная работа попалась.